, принц Датский

1. Клавдий

Мой Гамлет!

Мой племянник. Мой соперник.

Тяжел и неудобен датский трон.

Особенно теперь,

            когда и шум и сплетни

            вокруг кончины твоего отца утихли

            и мне не надо отвечать

            на глупые вопросы

Кто я такой.

Прошло два месяца как умер твой отец.

И брат его по ветви златоносной

В наследство принял царский трон и жезл

Корону царскую и царскую постель.

Пройдут года, ты Клавдия поймешь.

Так повелось.

Вторым на свет родился.

Не вышел ни умом, ни сердцем, ни душой.

Мой старший   

            и тогда, любимый брат

Взошел на царский трон

А я остался

            братом короля.

Он был красив

            отец твой.

Взгляд мужчины,         

            могучий торс, железная рука.

Он ослеплял божественной рукою всю Данию.

Я любовался им.

Я не скрывал души поскудной трепет,

            когда смотрел ему в его глаза.

Ах, Гамлет, ты поймешь меня.

Я так его любил,

Тогда.

Когда же мне казалось,

            что я бровей изломом чуть на него похож,

            то счастие мое границ не знало.

Он был умен.

Средь всех во все года

            из датских королей по праву первый.

Своим умом объял он всю страну,

            выхватывал любого человека

            из паутинки дня

            из знал его,

            как тот возможно знает  сам себя,

            когда на едине с собою остается.

При нем не знала войн его страна.

Не знала смуты, воровства и пьяни.

Резвился и жирел весь датский люд.

Я подражал ему во всех поступках,

Учился властвовать,

Учился разделять.

Хоть знал,

            что этот труд мне будет ни к чему.

Я так любил его за ясный ум.

Тогда.

Он был добрым.

Для каждого,

            в минуты тяжкие тоски,

            он находил и слово утешенья

            и путь к спасению души.

Когда же сам, страдая и тоскуя

            улыбкой на улыбку он не мог

            ответить,

            то скрывался от людей.

В лесу,

            в горах,

            у одинокого ручья.

Что говорить о людях, Гамлет мой,

Когда в день смерти твоего отца

            ручей тот высох

            и с тех пор

            наполнен лишь слезами.

Я брата так любил за эту доброту.

Тогда.

Он был великодушен.

Он всегда

            прощал мои мне шалости и беды.

Ты знать не можешь, Гамлет, как он был

Великодушен.

Прозвище мне дал.

Волчонок.

Тяжел и неудобен датский трон.

Смотри.

Меж трещин

В пол

Стекает

Кровь.

Ты чувствовать не можешь

Как кровь из вен течет в сухую землю.

2. Гертруда

Мой мальчик.

Ты судья мой и палач.

Ты прав Гертруду осуждать и слушать

Забыть, что я твоя родная мать

Или напротив

Помнить это

            слишком хорошо.

Влюбленные великие слепцы.

Свою любовь отдать как потерять.

Шуту, паяцу,

            жалкому и злому.

Ты спрашиваешь, где мои глаза

            и сердце где мое

            и гордость и достоинство вдовы.

Ты очень молод.

И тоски минуты

Испытывал без боли, без мучений,

Но только предавался скуке праздной.

Но знаешь,

            пустота души стирает

            минутой новой старые мечты

            и наступает ночь

А перед ночью

Я одинока,

            беззащитна,

            я слаба

            встречать улыбкой новую зарю.

Мне новый день несет не ожиданье,

Не счатье и не горе,

Только лишь,

Морщинкой новой покрывает кожу.

Мой новый день - мне

Смерть и увяданье.

Мой Гамлет.

Клавдия люблю.

Люблю.

Любовью женщины

            в которой

            кровь течет

            как воет

            ночью на Луну волчица.

Я знаю, знаю,

            он меня не любит.

Но я даю ему

Власть.

Да, датским троном я его купила.

И нежность, ласку, расточает он

Не мне,

А трону датскому

В обличьи тела Гертруды.

Пусть.

Какая разница какою цепью

            приковать к себе.

Из слов,

            из губ,

            из рук,

            из золота,

            иль плахи.

Вот он придет ко мне

            и страхи ночные улетучатся

            как будто их и не было.

В любви он благодарен, но не страстен.

Согласна я на эту благодарность.

Ведь этого не так уж мало

Для королевы Дании,

            не правда ль.

А Клавдию поверь, всю жизнь его

Любви,

            просто любви не доставало.

Как, впрочем, и тебе и мне.

Ты говоришь, что Клавдий презирает меня.

Не знаю.

Но даже, если так, то мне он  не показывает это.

Мой Гамлет, если б твой отец не умер,

            когда-нибудь бы я его убила.

Готова ль я тебя отдать во жертву.

Не знаю.

Ты судья мой и палач.

Ты прав Гертруду осуждать и слушать.

Но прежде, чем нам время

            свой мрачный выдаст приговор,

            хочу сказать, что ...

После.

Я устала.

3. Полоний

Нет, принц.

Не вижу я.

Нельзя Полонию иметь глаза.

Чем раньше это сами вы поймете, тем лучше.

Меня нет.

Кто я.

Вельможа, приближенный ко дворцу.

За золото, парчу

            слова чужие повторяю.

И спину подставляю чужую

Под нож чужой.

Я –

            Это приложенье

                        В книге Судеб королей

Моя спина –

            Пюпитр для подлецов.

Пройдет лет десять – ты взойдешь на трон

И вместе с троном, жезлом и короной

Полония твой титул даст тебе

В сафьяновом красивом переплете.

Какой тогда Полоний будет нужен?

Тот, что имеет сердце доброе в груди…

И плачет ночью, после трех бутылок

            Над падшими, ушедшими людьми

Тот, что умом постиг законы власти

И Тайну радостной рукой

            Отдал в насмешку добрате служить?

Иль может быть другой.

Не видящий

Не слышащий

Не помнящий

            Но сильный

Чья тень способна целый мир закрыть

Да так,

            Что мир без света

                        Солнце будет проклинать.

Мой принц, ответа я не требую. Зачем.

Ведь это все равно, что в мертвом замке

Во время сновидений звать на помощь.

Стояла Дания. Властители менялись. Кто помнит их.

Я пережил их всех.

Здесь формула простая и одна

Наследник убивает короля.

Но лишь слова «Да здравствует король»

Произносить не торопитесь, посмотрите,

Шепну я лишь измена

Как на дворцовой площади

            Три дюжих молодца

                        Из толстых бревен висилицу строят.

Наследник убивает короля.

Но вот Полоний, он всегда у трона.

Пройдет король и вытрет ноги, пусть.

Но Клавдий это делать не спешит.

Он помнит, что два месяца назад

Ушел в иной мир брат его

            Ушел

И с этих пор как-будто бы еще не возвращался…

Или ошибся Полоний старый?

Я не имею сердца и права на любовь.

Я слепо выполняю волю Бога.

Ты думаешь легко кормить детей на растерзание шутам в короне царской?

Я тоже по ночам тревожно сплю

И часто снится мне уютный домик

В лесу, в дали от шума и толпы

Где днем бывает солнце, ночью – звезды

Я ведь честен?

Молчать я должен, значит я молчу

Но зло зову я злом.

Нет,

            Принц, нельзя Полонию иметь глаза.

Как воздуха мне часто не хватает.

4. Офелия

Я слушаю вас, Принц

Но только вас прощу

            ни слова о любви

Офелию, какую полюбили

Придумали вы сами, сударь мой

Земной Офелии не видя и не слыша

И голос мой звучит прозрачней, тише

И ветер лишь доносит

            до вас

                        мои

                                   послдение слова

Я ухожу

Не уходить? Зачем

Чего вы не сказали?

Что жить вы без меня не можете?

            Едва ли

Что может быть прекрасней, чем смерть любимой на заре любви

Когда черты лица сокрыты тайной

И неприступностью холодной как туманом

А может не сказали вы,

            что я прекрасней и милее всех на свете

Охотно верю в вашу ложь благую

Но что с того

            и я глаза имею

Они свободны от того тумана

            каким сокрыты ваши ум и зренье

Черты лица неправильны, хоть милы

Овал лица чуть вытянут и вздернут носик

Лоб слишком выпуклый, а брови чуть густые

Глаза бесцветные,

            а выраженье глаз – пустое

Да, да, не спорьте

Вот видите

            и здесь вы ошибаетесь, мой Гамлет

Вы молчите?!

Нет, нет, все верно

Просто так случилось,

            что небо нас разъединило, соединивши сводом датского дворца

Не уж-то вы не чувствуете, солнце сокрыто тучами на долгие года

Не нами был придумал этот мир

Не нами этот мир разрушен будет

Вы часто говорите сердце любит

А разум запрещает вам любить

Что я могу сказать

            и это правда

По тысячам и тысячам причин

Мой принц, давайте лучше помолчим

            и в этой тишине послушаем биение сердец

Вы слышите? не в так они стучаться

Вот видите, вы грусть мою развеяли совсем

Спасибо вам

Простите, я должна идти к отцу

Я знаю, вы не любите его

За что?

И можно ли кого-то не любить

За слабость и за силу

            за доброту и за раскаенье во зле

О Боже, боже, боже, боже, боже!

За что?!

            Скажи мне милостное небо!

Прощайте, принц

Я чувствую, что эта встреча была последней

Нет, не уверяйте

Нет, простите

Я ухожу

Нет

5. Лаэрт

Ну что ж

Теперь настал и мой черед

Ведь я, как все, твоей желаю смерти

Скрестим же шпаги

для таких как мы – награда смерть

а жизнь?

            наверное искупление

                        за тяжкий грех самоубийства

О Гамлет!

            я хочу сказать,

что в сердце зла Лаэрт не держит на тебя

Ты мстил за своего отца

А я за своего

А наши дети будут мстить за нас

А внуки за детей

А правнуки за внуков

Вот цепь связующая

Поколений череда

от Рождества до светопреставления

Нанизанная на клинки слагается в года

В часы-минуты жизни,

            в мгновения любви

ты  Богом выбран был, а я – тобою

Кого винить, что трусы умирают стариками

И разве виноваты мы с тобой

что жизнь прожив ТАК жить не научились

Что мир в подмостки превратили мы

Произнося слова любви – немеем

Теряем разум при столкновении  со злом

Друзей хороним

В петли вкладываем шеи

При этот улыбаясь и говоря – спасибо

что мы несем в наш мир своей душою жаждущей мечты и веры

что, кроме ненависти и презренья

кроме страдания нашим близким

            нас любящих, но нас не понимающих

оставим их, пускай живут

не будем же всю желчь от переваренных иллюзий

на мир, пускай жестокий, выливать

Мне в этой жизни веры не хватало

Не в мученика жалкого, распятого толпой

Кричащего что ближнего любить

и жить безгрешно – смысл жизни нашей

Мне в этой жизни веры не хватало

в свою способность приносить добро

и этой добротою врачевать

земли моей гниющие и смрадом наполняющие воздух раны

Рождаемся со звездами и звезды

нам души переполняют вечностью своей

а мы живем как-будто вечны сами

и Старшного Суда Великий День

нас не разбудит и не позовет из гроба встать

с лицом прогнившим и перекошенным от злобы

Но мы не прокляли минуты созерцаний

И на колени перед Богом не мы вставали

В верности своей до гроба не мы клялись

мы лишь друг друга на полях

            сражений

лицом к лицу

            глаз к глазу

                        убивали

и говорили – спасибо Вам за смерть

Скрестим же шпаги

Я – Лаэрт

я труп из рода трупов

живу средь трупов

и средь них гнию

соединившись с трупов в жадном поцелую

            молю о том

Но, впрочем, это все разгоряченного ума картины и виденья

Твой выпад, Гамлет

            я

                        не буду защищаться